Дозировать «художественность»

Дата: 2 февраля 2023 г.

Евгений Ивон: «Судебные секретари недолюбивают риторов»

«Российский адвокат» продолжает публикацию блиц-интервью с победителями Всероссийского конкурса судебных речей и эссе, приуроченного к 100-летию выдающегося адвоката Семена Арии. Сегодня своим рецептом подготовки убедительного судебного выступления делится адвокат АП Амурской области Евгений Ивон (блиц с Нарине Айрапетян из АП Ставропольского края читайте здесь).

– Как Вы подходите к подготовке своих судебных речей?

– Как правильно говорят, самый лучший экспромт – это заранее приготовленный экспромт. И с этим трудно не согласиться, особенно когда это касается судеб людей и их правового будущего. Но почему-то так сложилось, что если я готовлюсь к судебной речи заранее и тщательно подбираю фразы и тезисы выступления, то итог выходит «без души» и эмоций, только сухой канцелярский остаток, которым славятся государственные обвинители. Если же я заранее не готовлю какую-то цельную письменную речь, то результат обычно получается «живым» и до неожиданности и непредсказуемости убедительным. Видимо, в аврально-стрессовых условиях мозг работает иначе и выдает удивительные перлы.

Конечно, я стараюсь не злоупотреблять таким подходом и всё равно заранее составляю хотя бы тезисы своего выступления, но именно в такие моменты, когда через себя пропускаешь проблему подзащитного, чувствуешь, что рождается истина в судебном заседании. Я не раз замечал, что после таких экспромтов судьи по-другому выносят приговоры и если не оправдывают подсудимого, то точно назначают наказание мягче обычного.

– Как отбираются доводы, призванные произвести на суд необходимый эффект?

– Мои доводы, которые я отбираю для убеждения судей, делятся на две категории: сугубо правовые стандартные аргументы, применяемые в обычной практике, и общечеловеческие аксиомы, вытекающие из здравого смысла, применительно к конкретной ситуации. Судьи ведь тоже люди, и мирские (а не только юридические), привычные ценности им также не чужды.

В практике встречаются ситуации, которые не укладываются в рамки правовых норм, не вмещают всех особенностей жизненных событий. В уголовно-процессуальном законодательстве есть достаточно механизмов, призванных учитывать многообразие и специфику конкретных деяний для назначения справедливого наказания, но иногда жизненные законы заставляют адвоката искать дополнительные неправовые доводы для убеждения суда в позиции защиты.

– Какие юридические и риторические инструменты Вы использовали, чтобы повысить убедительность судебной речи?

– Помню, еще в гимназическом классе в школе мы изучали риторику, в том числе и риторические приемы. Но в судоговорении они воспринимаются судом как затягивание процесса и «отработка вознаграждения перед доверителем», т.е. насыщенная эпитетами, аллегориями и прочей «художественностью» судебная речь перед профессиональным судьей часто работает не во благо, а даже во вред. Особенно такую инициативность недолюбливают судебные секретари, которым приходится лишний раз уделять особое внимание выступлениям таких адвокатов при составлении протокола судебного заседания.

А вот в суде присяжных разнообразие риторических инструментов позволяет адвокату применить всё свое красноречие, чтобы донести до заседателей суть позиции защиты. Такие приемы, как аллегория, ассоциации, интенсивность, в речи адвоката находят отклик в сознании присяжных заседателей и являются оправданным подспорьем в адвокатской практике.



Требуется согласие

Дата: 8 марта 2024 г.

В Госдуму внесен законопроект,  которым предлагается запретить продажу транспортных средств (автомобилей, мотоциклов, снегоходов и др.) без письменного согласия второго супруга.

«В настоящее время для совершения остальных сделок по распоряжению общим имуществом супругов, в том числе транспортными средствами (мотоциклами, снегоболотоходами, мотовездеходами, снегоходами), согласие второго супруга презюмируется. Предполагается, что супруг, единолично заключивший сделку, действовал в интересах обоих супругов. Бремя доказывания обратного возлагается на супруга, который в сделке не участвовал. Для того, чтобы супругу, не участвовавшему в сделке, в судебном порядке признать такую сделку недействительной, ему необходимо доказать, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о его несогласии на ее совершение. В условиях судебного разбирательства доказать это крайне затруднительно.

Судебная практика свидетельствует, что суды не выработали единого подхода к определению обстоятельств, которые необходимо установить в рамках оспаривания сделок, а также к их оценке. Подавляющее большинство сделок, заключенных одним из супругов и оспариваемых в судебном порядке вторым супругом, направлено на отчуждение транспортных средств, реже мотоциклов, снегоболотоходов, мотовездеходов, снегоходов. Доля оспаривания в судебном порядке сделок, по которым отчуждено иное движимое имущество, незначительна. Стоимость многих транспортных средств, мотоциклов, снегоболотоходов, мотовездеходов, снегоходов сопоставима, а в некоторых случаях превышает стоимость объектов недвижимости (квартир, домов, земельных участков, долей в них).

Требование о признании сделок по отчуждению транспортных средств (мотоциклов, снегоболотоходов, мотовездеходов, снегоходов) недействительными преимущественно заявляется при рассмотрении исков о разделе совместно нажитого имущества, а стоимость этого имущества может составлять значительную долю от стоимости общего имущества, подлежащего разделу. Предметом исков о разделе совместно нажитого имущества как правило выступают объекты недвижимости, транспортные средства (мотоциклы, снегоболотоходы, мотовездеходы, снегоходы), накопления и долги.

По данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в 2022 году суды общей юрисдикции рассмотрели 42,7 тыс. споров, связанных с разделом совместно нажитого имущества, при этом в статистику не включены дела, начатые в 2022, но завершенные в 2023 году. Следует отметить, что судебные дела о разделе совместно нажитого имущества, в которых оспариваются сделки, осложняются совершением дополнительных процессуальных действий, изучением и оценкой дополнительных материалов, в связи с чем принятие судебного решения затягивается, а на суды возлагается дополнительная нагрузка, что влечет повышение расхода бюджетных средств. Решения (определения) судов по делам о разделе совместно нажитого имущества, в которых оспаривались сделки по отчуждению транспортных средств, зачастую обжалуются в апелляционном (кассационном) порядке именно в части признания, либо непризнания таких сделок недействительными.

 В условиях того, что бремя доказывания недействительности сделки возложено на супруга, оспаривающего такую сделку, на практике, истцу  крайне сложно убедить суд в том, что имеются установленные законом основания для возврата отчужденного имущества в состав совместно нажитого, подлежащего разделу. Довольно часто вторая сторона сделки является другом (знакомым), либо родственником продавца (дарителя), в связи с чем занимает его сторону и выступает против заявленных требований. В случае, если стороны сделки не знакомы, а приобретатель имущества является добросовестным покупателем, признание сделки недействительной может привести к нарушению его прав. При этом предмет доказывания, что сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии второго супруга на совершение сделки не имеет четко установленных способов, методов и границ доказывания.

Для соблюдения баланса интересов супругов при распоряжении совместно нажитыми транспортными средствами (мотоциклами, снегоболотоходами, мотовездеходами, снегоходами), необходимо учитывать, что оспариваемые сделки как правило совершаются в предразводный период, а их совершение может быть направлено на сознательное исключение части имущества, подлежащего разделу, что по смыслу гражданского законодательства является злоупотреблением правом и извлечением преимущества из своего недобросовестного поведения.

Проектом федерального закона, (https://sozd.duma.gov.ru/bill/557616-8 )  предлагается установить, что для заключения одним из супругов сделки по распоряжению транспортными средствами (мотоциклами, снегоболотоходами, мотовездеходами, снегоходами), необходимо получить письменное согласие супруга. Согласие второго супруга может быть дано им в простой письменной форме, также не исключено совместное участие супругов в сделке. Когда на стороне продавца (дарителя) в договоре поименованы оба супруга, получение письменного согласия не требуется. Такое решение видится достаточным для соблюдения баланса интересов супругов, так как простая письменная форма согласия легко реализуема и не требует дополнительных расходов граждан как в случае с оформлением нотариального согласия. Сроки и порядок обжалования сделок по распоряжению транспортными средствами (мотоциклами, снегоболотоходами, мотовездеходами, снегоходами) предлагается определить по аналогии с требованиями к сделкам, требующим нотариального удостоверения.

Таким образом в случае судебного оспаривания сделки, супруг, не участвовавший в ней, освобождается от обязанности по доказыванию, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о его несогласии на совершение сделки, так как доказательством будет являться сам факт отсутствия письменного согласия. Нововведение позволит урегулировать порядок обжалования сделок по отчуждению транспортных средств (мотоциклов, снегоболотоходов, мотовездеходов, снегоходов). В отличие от сделок, требующих нотариального согласия, переход права собственности по сделкам по отчуждению транспортных средств (мотоциклов, снегоболотоходов, мотовездеходов, снегоходов), наступает с момента заключения сделки и передачи имущества и не связано с самой регистрацией. В этой связи отсутствует необходимость изменять порядок регистрации и требовать от заявителей дополнительных документов (свидетельство о заключении / расторжении брака, письменное согласие) для совершения регистрационных действий.»  (Цитата из пояснительной записки к законопроекту).

Комментарий почетного адвоката России, медиатора,  Елены Валерьевны Колотильщиковой:

«Сейчас вся судебная практика исходит из презумпции добросовестного поведения супругов как во время брака, так и в период его расторжения. Это касается и расходования денежных средств, получаемых в качестве доходов тем или иным супругом, и получения заемных денежных средств по инициативе одного из супругов (как правило на потребительские кредиты или открытие кредитной карты согласие второго супруга банк не запрашивает, в отличие от ипотечных займов) и совершения сделок с движимым имуществом по его приобретению и отчуждению.

Однако, в реальности семейная жизнь зачастую полна тайн, которые начинают вскрываться именно в период расторжения брака и тогда получается, что супруг, который не знал о недобросовестности своего партнера оказывается в менее защищенном положении и вынужден прибегать к судебной защите для восстановления нарушенного права, а это время, нервы и деньги. А вот результат такого судебного разбирательства, к сожалению, не всегда предсказуем.

Проанализировав вышеуказанное предложение о внесении изменений в статью 35 Семейного кодекса Российской Федерации, могу сказать, что оно неоспоримо направлено на защиту соблюдения баланса интересов супругов, и в случае его принятия приведет к исключению возможности злоупотребления правом и извлечения выгоды из своего недобросовестного поведения в части отчуждения транспортных средств, приобретенных в браке для недобросовестного супруга целью которого, например, является уменьшение количества нажитого в браке имущества, подлежащего разделу при его расторжении.

В этом случае мы также сможем наблюдать снижение количества споров об оспаривании подобных сделок, что как следствие снизит нагрузку на суды, которая в настоящее время, тем более в больших городах, представляется чрезмерной».