Долгожданные поправки в УПК переданы на подпись президенту
Совет Федерации 7 июня одобрил и направил на подпись Президенту РФ поправки в Уголовно-процессуальный кодекс РФ, касающиеся порядка прекращения уголовного преследования по реабилитирующему основанию по истечении установленного срока производства предварительного расследования, а также оснований заключения под стражу и продления сроков содержания под стражей предпринимателей.
Первый Федеральный закон (законопроект № 285563-8) принят во исполнение постановления Конституционного Суда РФ от 18 июля 2022 г. № 33-П, которым ч. 2 ст. 27 УПК РФ и п. «в» ч. 1 ст. 78 Уголовного кодекса РФ признаны не соответствующими Конституции РФ в части возможного продолжения уголовного преследования после истечения на досудебной стадии уголовного судопроизводства срока давности привлечения к уголовной ответственности, если подозреваемый или обвиняемый возражал в момент истечения этого срока против прекращения уголовного преследования по данному нереабилитирующему основанию.
Статья 27 УПК РФ дополняется новой частью 2.2, устанавливающей на досудебной стадии уголовного судопроизводства конкретные сроки возможного производства предварительного расследования после отказа подозреваемого, обвиняемого прекратить расследование по такому нереабилитирующему основанию, как истечение срока давности уголовного преследования. Устанавливаются следующие предельные сроки: для преступлений небольшой тяжести – 2 месяца, средней тяжести – 3 месяца, тяжких и особо тяжких – 12 месяцев.
При этом если в установленные сроки дело не передано в суд или не прекращено по иному основанию, то оно подлежит прекращению в связи с непричастностью лица к совершению преступления.
Одновременно предусматривается, что задержание лица подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления, по которому истекли сроки давности уголовного преследования, а также применение к нему мер пресечения (в случае продолжения производства) допускается только в случае, если данное лицо подозревается или обвиняется в совершении преступления, наказуемого смертной казнью или пожизненным лишением свободы.
Другим Федеральным законом (законопроект № 253849-8) вносятся изменения в статьи 99, 108, 109, 162 и 223 УПК РФ. В частности, предусматривается, что в обязательном порядке будет рассматриваться возможность избрания меры пресечения, позволяющей продолжить осуществление индивидуальными предпринимателями и членами органов управления коммерческой организации предпринимательской деятельности.
В постановлении о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении указанных лиц должны содержаться конкретные сведения, подтверждающие, что деяние совершено не в связи с осуществлением ими предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим им имуществом.
Продление срока содержания под стражей и срока предварительного расследования будет осуществляться в том числе с согласия руководителя следственного органа по субъекту РФ и иного приравненного к нему руководителя следственного органа, продление срока дознания – с согласия прокурора субъекта РФ и приравненного к нему военного прокурора.
Кроме того, предусматривается, что необходимость дальнейшего производства следственных действий не может являться единственным и достаточным основанием для продления срока содержания под стражей.
Фото: пресс-служба Совета Федерации
16.10.2024 в Общественной палате Российской Федерации состоялся круглый стол на тему «Семейные споры. Проблемы и перспективы»⠀
Мероприятие обусловлено эскалацией в обществе проблемы родительских конфликтов, в которые оказываются погружены дети, с трудностями в исполнении требований исполнительных листов по указанной проблематике.⠀
⠀
Организаторами мероприятия являлись Комиссия Общественной палаты Российской Федерации по демографии, защите семьи, детей и традиционных семейных ценностей и АНО «Центр содействия реализации родительских прав «Защитники детства». Адвокат АПМО Надежда Валерьевна Швырева выступила на мероприятии с докладом о правовых аспектах международного похищения детей и особенностях исполнения решений о возврате детей.
“Конвенционные споры (по Гаагской конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей от 25 октября 1980) имеют четко прописанный механизм их исполнения и розыска детей, который работает. И никого не смущает, что похитителем является родитель.
В российском же правоприменении национального законодательства похищение собственного ребенка с точки зрения закона – это не преступление. И это порождает безнаказанность, от которой в первую очередь страдают дети.
Также механизмы конвенции действуют не со всеми странами. Поэтому нужно развивать международно-правовое взаимодействие с другими странами в этой области”.