Запрещенные приемы обвинения

Приговор отменен из-за незаконного воздействия прокурора на присяжных

Почти полтысячи лайков коллег успел собрать перед блокировкой Фейсбука (соцсеть, признанная в России экстремистской) пост уфимского адвоката Игоря Ермолаева об освобождении из колонии после двух лет заключения его подзащитного, приговоренного к 12-летнему сроку. По решению кассации из учреждения строгого режима бывший осужденный отправился прямиком домой. Но адвокат особо обращает внимание на то, что причиной отмены приговора послужили процессуальные нарушения в суде присяжных со стороны гособвинения, которые не были пресечены председательствующим судьей. Это подтверждает и появившаяся на днях мотивировка определения 6-го КСОЮ по делу № 77-603/2022.

Индивидуальный предприниматель, владелец нескольких магазинов Ф. в феврале 2019 г. на основании вердикта присяжных был приговорен Калининским районным судом Уфы к 13 годам колонии строгого режима по ч. 4, 5 ст. 33, ч. 1 ст. 105 УК РФ (подстрекательство и пособничество в убийстве). В июле того же года апелляционным определением Верховного Суда Республики Башкортостан срок заключения осужденному был уменьшен на год.

По версии обвинения, у Ф. произошел конфликт с его бывшим работником, которого он подозревал в хищении инвентаря. Предприниматель будто бы подговорил расправиться с обидчиком другого своего сотрудника, и тот насмерть забил жертву палкой в безлюдном месте. Изобличенный убийца дал показания на Ф., ко времени процесса над бизнесменом он был уже осужден на 8 лет.

Кассационную жалобу на приговор Ф. и его адвокат подали лишь в октябре 2021 г. «Учитывали ошибки, те моменты, что не смогли преподнести в апелляции, концентрировались на аргументации», – объясняет причины «неторопливости» защиты Игорь Ермолаев.

Интересно, что прокуратура при кассационном обжаловании согласилась с доводами защиты. «Она подтвердила наличие всех процессуальных нарушений, которые мы указали в кассационной жалобе», – отмечает адвокат.

16 февраля 2022 г. Шестой кассационный суд общей юрисдикции признал, что допущенные в суде первой инстанции многочисленные нарушения УПК РФ «являются существенными и в своей совокупности повлияли на исход дела (на законность вердикта)». Приговор был отменен, дело возвращено на новое рассмотрение в районном суде со стадии формирования коллегии присяжных. А Ф. отпущен из колонии под домашний арест, поскольку находился под ним ранее в период судебного разбирательства до вынесения обвинительного вердикта.

В своем определении самарская кассация зафиксировала следующие грубые процессуальные ошибки. В подготовительной части судебного заседания председательствующий судья, выступая перед кандидатами в присяжные заседатели с кратким вступительным словом, вопреки требованиям закона полностью изложил предъявленное подсудимому Ф. обвинение, а затем заявил, что Ф. совершил преступление, предусмотренное ч. 4 и 5 ст. 33, ч. 1 ст. 105 УК РФ – подстрекательство и пособничество в убийстве, а именно склонение другого лица путем уговоров к умышленному причинению смерти другому человеку, а также содействие в этом путем предоставления орудия преступления. «Такое заявление председательствующего, по сути, носит характер утверждения о виновности подсудимого Ф. в совершении преступления», – указала судебная коллегия.

В ходе судебного следствия вопреки требованиям ст. 335 УПК РФ в присутствии присяжных заседателей были исследованы показания Ф., данные им в ходе предварительного следствия в качестве свидетеля в отсутствие адвоката и не подтвержденные подсудимым Ф. в оглашенной части в суде, которые соответственно в силу п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ являлись недопустимыми доказательствами. Впоследствии государственный обвинитель неоднократно ссылался на данные показания Ф. в качестве свидетеля в опровержение доводов подсудимого об отсутствии мотива для убийства потерпевшего.

Кроме того, в силу ч. 1 ст. 74 УПК РФ к доказательствам относятся сведения об обстоятельствах, подлежащих доказыванию по делу. Соответственно сведения о наличии по делу приговора в отношении иного лица (соучастника инкриминируемого деяния) не могут доводиться до присяжных. Однако в нарушение ст. 335, 336 УПК РФ до сведения присяжных заседателей гособвинителем неоднократно в ходе судебного следствия и прений сторон доводились сведения о том, что Г. (в отношении которого уголовное дело ранее было выделено в отдельное производство) осужден другим приговором суда как исполнитель убийства потерпевшего. Председательствующий вместо реагирования на данные высказывания в соответствии со ст. 335, 336 УПК РФ также подтвердил присяжным, что такой приговор в отношении Г. вступил в законную силу.

«Указанные действия государственного обвинителя и председательствующего не могли не оказать незаконного воздействия на присяжных и повлияли на данные присяжными ответы, в частности на поставленный перед присяжными в вопросном листе вопрос № 1 о доказанности события инкриминируемого деяния, – отметила кассационная инстанция. –  Кроме того, государственным обвинителем неоднократно доводились до присяжных сведения, носящие юридический характер, – об обстоятельствах явки свидетелей защиты в судебное заседание, обстоятельствах получения их показаний, данных ранее. Однако мер реагирования со стороны председательствующего не было принято».

Также судебная коллегия указала, что в нарушение ч. 5 ст. 339 УПК РФ в вопросном листе в вопросе № 2 были сформулированы юридические понятия «подстрекательство» и «пособничество», что недопустимо.

«В кассационном определении больше уделено внимание нарушениям со стороны государственного обвинения, допущенным в суде первой инстанции, чем даже мы давали в жалобе, – говорит Игорь Ермолаев. – Коллегия сама дополнила перечень нарушений гособвинения, которые районный суд не прекратил и не дал им оценку. На этих недействительных доказательствах, которые были получены в результате нарушения процедуры обвинением, суд первой инстанции и построил приговор, который отменили».

Адвокат считает, что позиция кассации, отменившей приговор из-за незаконного воздействия гособвинителя и судьи на присяжных, имеет большое прецедентное значение. «Это на самом деле объективное решение. Я неслучайно писал всем [в ФБ (соцсеть, признанная в России экстремистской)]: как можно больше перепостите и перешлите, – подчеркивает он. – Потому что это может помочь очень многим».

Валерий ЖУКОВ